Zerkalo (Ayna) newspaper

26 June 2004

СЕМЬ СТУПЕНЕЙ ОТ ЛЕЙТЕНАНТА ДО ГЕНЕРАЛ-ПОЛКОВНИКА

АЗАД ШАРИФ

Имя генерала Агагусейнова у всех на слуху, но мне довелось познакомиться с ним лишь весной 1975 года, на сессии Верховного Совета Азербайджана, куда мы оба были избраны депутатами.
В то время Тофик Якубович был еще генерал-лейтенантом. Мы много лет соседствуем, и я в душе всегда гордился тем, что мой сосед - первый и единственный азербайджанский военачальник, имеющий высокое воинское звание генерал-полковника. У него богатая и интересная военная биография длиною почти в полвека - от 18-летнего лейтенанта до 57-летнего генерал-полковника, от командира ствольной зенитной батареи до представителя Главнокомандующего Объединенными вооруженными силами государств - участников Варшавского Договора.
Тофик Якубович - сын известного в республике врача, который еще до революции закончил Киевский медицинский институт и возглавлял в разное время медицинские учреждения республики. Учитывая наследственность, Тофик Якубович тоже мог бы стать врачом, но судьба его сложилась иначе...
В 1930 году семья Агагусейновых переехала из Шеки в Баку. Маленькому Тофику было 7 лет, и он уже в Баку пошел в школу N1. В одном классе с ним учился мальчик Фарид, с которым Тофик подружился. Фарид был сыном секретаря ЦК партии Азербайджана Рухуллы Ахундова. Когда отца, а потом и мать Фарида арестовали, ребята не бросили товарища в беде. Но такого же рода угроза нависла и над семьей Агагусейновых: был арестован брат матери, инженер Амирджанов, работавший в Ленинграде, причиной ареста стала его учеба в Германии. Были арестованы несколько товарищей доктора Якуба, учившихся вместе с ним в Киеве. Семья Агагусейновых, чтобы не быть на виду, переезжает из Баку в Губу.
Это было трудное время для семьи Агагусейновых. В 1939 году ушел в армию средний брат Тофика - Рагим, студент индустриального института, ныне нефтяной академии. Туда же, кстати, поступил после окончания школы с отличием и Тофик Агагусейнов, только на энергетический факультет. Когда началась война, семья переживала за судьбу Рагима, который служил в Западной Украине. Его корпус был разгромлен, оставшиеся в живых, в том числе и Рагим, попали в плен. Рагим просидел в немецком концлагере вплоть до 1945 года, но весть о нем дошла до семьи лишь через год, когда Рагим прошел фильтрационный лагерь, и было установлено, что его вины нет. Только после смерти Сталина Рагим был полностью реабилитирован и вернулся в Баку.
Вскоре и отца призвали в армию, поручив создать в Евлахе эвакогоспиталь, который вскоре отправился на фронт. В это время вышел приказ Сталина об освобождении студентов нефтяных вузов от призыва. Но Тофик Якубович не так был воспитан - в сентябре 1941 года он добровольно поступает в Бакинское зенитное училище. Через год выпускник училища Тофик Агагусейнов в звании лейтенанта уже едет в военном эшелоне в Москву...
Первое военное назначение молодого лейтенанта было в Архангельск, командиром взвода зенитно-артиллерийского дивизиона. Его назначили командиром взвода управления, который был расположен неподалеку от станции Обозерская. Когда лейтенант Т.Агагусейнов туда добрался, внезапно начался налет, все бросились под огнем зениток и сыпавшихся бомб тушить пожары. Когда все было закончено, Тофик Якубович зашел в солдатскую землянку, где его встретили тепло, угостили чаем... Наверное, уже тогда будущий генерал понял, как важно не отгораживаться от подчиненных, если хочешь сохранить авторитет командира. Это и стало его кредо на всю военную жизнь.
В составе батареи почти все были старше своего командира, 19-летнего лейтенанта. С этого и началась командирская жизнь нашего земляка. В задачи взвода входила воздушная разведка противника, зенитно-артиллерийский дивизион прикрывал портовые сооружения и военные объекты Северодвинска и Архангельска от налетов авиации противника. Немцы при налетах первым делом стремились уничтожить объекты ПВО, чтобы безнаказанно бомбить город и порт. Эти дуэли зенитчиков и немецких самолетов были жестокими, обе стороны несли потери. Но уже с первых боев в 1942 году на Севере солдаты поверили в воинское умение своего командира. "С ним, - говорили солдаты, - сам черт не страшен!"
Вот передо мной одна из первых боевых характеристик, датированная 19 мая 1943 года: "Умеет обеспечить выполнение задачи. Может служить примером в бою. Пользуется авторитетом, умеет организовать успешную борьбу с танками и управлять боем. Имеет склонность командовать огневым взводом". Когда советские войска вошли в Польшу, дивизиону было поручено прикрывать важную железнодорожную станцию Луков на стратегической магистрали Москва-Берлин. Т.Агагусейнов находился на командном пункте дивизиона, прикрывавшего коммуникации фронта, переправы через реку. Немецкие самолеты рвались на командный пункт, но батареи вели плотный заградительный огонь, не давая самолетам противника возможности прорваться.
Еще более ответственные задачи выполняли артиллеристы Т.Агагусейнова во время подготовки Берлинской операции. Дивизион был передислоцирован в район реки Одер. Здесь немцы впервые применили крылатые ракеты ФАУ-1. Одна такая ракета упала в 70-ти метрах от переправы и все разнесла - ведь это 1200 кг взрывчатки! Едва отбились, поступил приказ срочно перебазироваться в район г.Франкфурта на Одере, к станции Репин... Так, двигаясь с боями вслед за войсками, дивизион 2 мая 1945 года оказался в Берлине. Рейхстаг уже был взят, и Тофик Якубович не смог отказать себе в удовольствии написать свою фамилию на одной из колонн.
Когда война закончилась, перед Т.Агагусейновым встала дилемма - что делать: вернуться в Баку и продолжить учебу, "сев на шею родителей" в 22 года, или... И тут ему предложили должность помощника начальника штаба, в задачу которого входила организация охраны вооружения расформированного 5-го корпуса ПВО. Реально - это была гора оружия, которое надо было отправить на родину. Работа эта была завершена только в октябре 1946 года, но за это время Тофик успел съездить домой в отпуск, где окончательно решил, что останется служить в армии.
Теперь ему предстояло служить в Вильнюсе, в должности командира батареи зенитного дивизиона. Через год - служба в Баку, в зенитно-артиллерийском полку, штаб которого находился на территории нынешнего Дворца спорта. Решив остаться в армии, Тофик Якубович твердо взял курс на продолжение военного образования. Летом 1949 года он поступил в Военно-артиллерийскую академию им.Дзержинского. За время обучения в академии, сдав 26 экзаменов только на "отлично" и "хорошо", он получил блестящие характеристики, а при выпуске ему присвоили квалификацию офицера с высшим военно-артиллерийским образованием.
В феврале 1949 года на базе Бакинской армии ПВО был образован Бакинский район противовоздушной обороны, а в 1954 году - Бакинский округ противовоздушной обороны, который включал в себя всю территорию Азербайджана, район Махачкалы и Красноводска. Армия стала получать новую технику, которую могли обслуживать и эксплуатировать только грамотные специалисты. Т.Агагусейнов приобрел большой опыт оперативной работы в крупном штабе, через два года получил звание подполковника, а еще через год он был назначен заместителем командира зенитно-артиллерийского полка. Тем временем на вооружение поступают новые зенитно-ракетные комплексы, идет переобучение старшего офицерского состава в Улан-Удэ. Поехал туда на переподготовку и Тофик Якубович. После этого он был назначен командиром полка, дислоцированного в Баку.
Люди старшего поколения хорошо помнят, как в мае 1960 года над Уралом был сбит американский самолет-разведчик У-2. Поэтому Н.Хрущев выступил инициатором сокращения вооруженных сил, за счет чего началось бурная работа над созданием баллистических ракет и зенитно-ракетных комплексов. Полк Т.Агагусейнова охранял Баку, имея в составе четыре зенитно-ракетных дивизиона, это были современные комплексы С-75. Его назначению на командование этим полком предшествовало чрезвычайное происшествие, после которого были приняты решительные меры по укреплению руководства и кадрового состава полка. Через несколько месяцев в полк с проверкой приехала комиссия, которую возглавлял маршал артиллерии К.Козаков. По результатам проверки Тофику Якубовичу Агагусейнову приказом министра обороны страны, за высокую боевую готовность полка было присвоено внеочередное звание полковника.
В 1961 году границы Бакинского округа ПВО были значительно расширены за счет введения в его состав корпусов, дислоцированных в Тбилиси и Ростове-на-Дону, а также дивизии в Волгограде и Красноводске. Когда командир дивизии был в отпуске, в Баку прилетел с инспекцией Главнокомандующий войсками противовоздушной обороны страны, Маршал Советского Союза Батицкий. Его интересовало строительство новой позиции под комплекс дальнего действия. Он задавал Агагусейнову много вопросов, словно проверял уровень современной технической подготовки полковника. Через две недели стало известно, что командир дивизии назначен на другую должность, а Агагусейнову предложили срочно вылететь в Москву, на Военный совет войск противовоздушной обороны. В конце сентября приказом министра обороны Тофик Якубович Агагусейнов был назначен командиром дивизии. Это была особая дивизия, один из полков которой был дислоцирован под Астраханью. 3 февраля 1968 года, к Дню Советской армии Т.Агагусейнову было присвоено первое генеральское звание генерала-майора, а дивизия была награждена орденом Красного Знамени. Еще через год приказом министра Т.Агагусейнов был назначен на должность командира 12-го корпуса Бакинского округа ПВО.
Когда в 1971 году корпус инспектировало Министерство обороны СССР, Тофик Якубович был представлен Первому секретарю ЦК партии Азербайджана Г.Алиеву. С тех пор между ними установились взаимное уважение и симпатия. А под новый, 1972 год, Т.Агагусейнову было присвоено очередное воинское звание генерал-лейтенанта. Тогда Тофику Якубовичу не было и пятидесяти лет, и он, очевидно, был самым молодым генерал-лейтенантом в СА. Затем "хорошо подготовленный, требовательный, волевой командир с хорошо развитыми организаторскими способностями", как записано о нем в еще одной характеристике, 7 июня 1975 года приказом МО СССР был назначен членом Военного совета и первым заместителем командующего войсками Бакинского округа ПВО. Так Тофик Якубович переехал в Баку. С тех пор мы и стали соседями.
Бакинский округ ПВО был пограничным и прикрывал воздушное пространство вдоль границ от Черного моря до восточного побережья Каспия. В период 1975-1980 гг. здесь произошли некоторые события, в которых Тофику Ягубовичу довелось участвовать. Новый министр обороны Устинов очень болезненно реагировал на безнаказанные нарушения воздушного пространства СССР. Летом 1976 года Устинов посетил зенитно-ракетный полк Бакинского округа ПВО. Министр дал высокую оценку боевой готовности полка. А через две недели, когда произошло нарушение воздушного пространства СССР двумя самолетами-истребителями, благодаря успешным действиям генерала Агагусейнова оба самолета были сбиты и упали на сопредельную территорию. У кое-кого это вызвало боязнь международного скандала, но министр обороны однозначно поддержал действия Т.Агагусейнова.
В 1980 году, когда Бакинский округ был расформирован, а соединения и части на территории Закавказья были переданы Закавказскому военному округу, Тофик Якубович был назначен командующим противовоздушной обороной Закавказского военного округа. 6 мая 1980 года ему было присвоено звание генерал-полковника. Эту должность он занимал до конца 1981 года. И тут поступило новое предложение: стать представителем Главнокомандующего объединенными вооруженными силами государств - участников Варшавского Договора при командующем ПВО в Чехословакии. Это было высокое назначение - знак большого доверия и признания Т.Агагусейнова как военного специалиста. Такой высокой должности в Советской армии не занимал ни один азербайджанский военнослужащий. Но об этом в печати того времени не сообщалось.
Когда срок пребывания генерала Т.Агагусейнова в Чехословакии истек, министр обороны Чехословакии от имени президента вручил в августе 1987 года советскому генерал-полковнику орден Красной звезды Чехословакии. По возвращении на родину Т.Агагусейнов уволился в запас. Он был физически здоров, с огромным опытом и глубокими знаниями, но места в республике такому специалисту не нашлось. Лишь через год ему предложили возглавить добровольное общество ... автолюбителей. И только после возвращения в Баку Г.Алиева, который высоко ценил военный опыт Т.Агагусейнова, он был приглашен на работу в качестве военного советника президента.
... Вряд ли, гуляя по городу, кто-нибудь из прохожих, встретив Агагусейнова, подумает, что мимо него прошел гражданин, единственный азербайджанец - генерал-полковник, награжденный многими боевыми орденами и медалями, настолько скромен и порядочен мой сосед. Он никогда не кичился своими боевыми заслугами, а они у него действительно большие.

 

 

Zerkalo (Ayna) newspaper

16 August 2003

БОГ РУССКОЙ АРТИЛЛЕРИИ

К 60-летию со дня смерти генерал-лейтенанта Али Ага Шихлинского

Ф.Т.АЛИЕВ, директор Государственного архива АР, заслуженный работник культуры

Исполняется 60 лет со дня смерти выдающегося военачальника генерал-лейтенанта от артиллерии Али Ага Шихлинского. К сожалению, жизнь и деятельность легендарного военачальника, генерал-лейтенанта, участника героической обороны Порт-Артура Али Ага Шихлинского, сыгравшего большую роль в военном строительстве независимого Азербайджана, в обучении населения военному делу и в подготовке военных специалистов из числа азербайджанцев, до сих пор не нашли своего полного освещения в военной истории Азербайджана.
...Доблестный и храбрый военачальник, талантливый ученый-артиллерист, активный участник русско-японской войны 1904-1905 гг., первой мировой войны 1914-1918 гг., воспитатель нескольких поколений артиллерийских и общевойсковых офицеров Али Ага Исмаил Ага оглу Шихлинский родился 23 апреля 1865 года в селении Казахлы Казахского уезда Елизаветпольской (Гянджинской) губернии в семье малоземельного помещика.
Мать Али Аги Шихлинского, Шах Еман ханум, урожденная Гаибова, со стороны матери была родной внучкой знаменитого азербайджанского поэта-лирика XVIII века Молла Вели Видади.
В 1885 году Али Ага Шихлинский блестяще закончил артиллерийское училище, получил офицерское звание подпоручика и был направлен для прохождения службы в 639-ю артиллерийскую бригаду, находившуюся на Кавказе. Здесь впервые на маневрах Али Ага разработал и применил опыт стрельбы из орудий по невидимой цели, который стал впоследствии достоянием всей русской армии.
За отличную службу в 39-й артиллерийской бригаде А.А.Шихлинский был награжден орденами Станислава 3-й степени, Анны 3-й степени. Но вскоре А.А.Шихлинский был переведен на Дальний Восток.
1 мая 1901 года за отличие в боях по подавлению "боксерского восстания" в Китае и усердие в службе А.А.Шихлинский был награжден орденом Станислава 2-й степени с золотыми часами.
С началом русско-японской войны батарея Шихлинского показала чудеса отваги и высокого воинского умения в отражении бесчисленных японских атак и разгрома противника. О самоотверженных действиях капитана Али Ага Шихлинского в отражении штурма японцев можно привести немало примеров. Остановимся на одном из них:
"Государь император, по всеподданнейшему докладу кавалерийской думы ордена св. Георгия, всемилостивейше соизволил пожаловать 3.9.1905 года в воздаяние отличий, оказанных при обороне Порт-Артура, орден св. Великомученика и победоносца Георгия 4-й степени... подполковникам... 4-й Восточно-Сибирской стрелковой артиллерийской бригады Али Ага Шихлинскому за искусную и успешную с 13 по 17 октября 1904 г. артиллерийскую оборону фронта N3 и укрепление того же фронта, причем действуя в вверенной ему полубатарее против превосходящих сил противника, и нередко, лично наводя орудия за убылью наводчиков, неоднократно приводил неприятельскую артиллерию к молчанию и отбивал попытки японской пехоты завладеть подступами к упомянутым укреплениям".
Воинские подвиги А.А.Шихлинского при обороне Порт-Артура были высоко оценены, снискав ему популярность по всей России.
Во время первой мировой войны инспектор артиллерии Западного фронта А.А.Шихлинский руководит разработкой, подготовкой и выполнением артиллерийских операций русской армии.
Руководимая А.А.Шихлинским лично артиллерия 10-й армии сыграла исключительную роль в проведении наступательных операций и получила самую восторженную оценку крупнейших военных специалистов.
Заслуги Али Ага Шихлинского в первой мировой войне 1914-1918 годов были отмечены орденами Станислава I степени, Анны I степени с мечами, Владимира II степени с мечами и чином генерал-лейтенанта.
Он был первым среди генералов-азербайджанцев, стоявший у истоков создания национальных вооруженных сил, в качестве первого заместителя главкома Нури паши принимал самое активное участие в очищении земли Азербайджана от иноземцев. 7 ноября 1918 года было учреждено Военное министерство Азербайджанской Республики, а в январе 1919 г. А.А.Шихлинский был назначен заместителем военного министра. На него был возложен в основном надзор над артиллерийскими частями, военно-учебными и техническими заведениями, которых у азербайджанского демократического правительства было мало.
Это подтверждают и хранящиеся в архиве документы 1921 и 1925 года "Краткая записка о службе пом.начальника Азербайджанской объединенной Военной школы Шихлинского Али Ага" и "Послужной список стоящего для поручений при инспекторе артиллерии полевого штаба РВСР Шихлинского Али Ага". Из послужного списка видно, что на Шихлинского А.А. приказом по военному ведомству Азербайджанской Республики от 12 сентября 1919 г. за N403 возлагается наблюдение за артиллерийским и инженерным управлениями, равно как за всеми специальными родами оружия.
В это время одной из труднейших задач, стоящих перед Азербайджанской Республикой, было отражение частых нападений вооруженных сил Армении на азербайджанские пограничные районы. В эти неспокойные месяцы за короткое время с самым непосредственным участием Али Ага Шихлинского была организована боеспособная армия, состоящая из пехоты, кавалерии, артиллерии и авиации, создана флотилия.
Из архивных документов видно, что кроме военного строительства Али Ага Шихлинский бесперебойно держал связь с карабахским фронтом, координировал военные действия, тем самым принимал немаловажное участие в успешности военной кампании против армянских сил.
После свержения демократического строя новые власти предложили Шихлинскому остаться на военной службе и когда вновь назначенный народный комиссар по военным и морским делам Аз.ССР Чингиз Ильдырым 29 апреля предложил ему принять должность его заместителя, он согласился. Как крупный специалист военного дела, большой знаток артиллерии, имеющий богатый боевой опыт, А.А.Шихлинский теперь берется за создание Азербайджанской Красной Армии.
Он всецело занят подготовкой красных командиров, но вскоре после подавления гянджинского восстания А.А.Шихлинский был арестован вместе с другими штабными офицерами и отправлен в Москву в "Бутырку".
Вероятнее всего его и генерал-лейтенанта, бывшего военного министра С.Б.Мехмандарова спасло от гибели письмо Н.Нариманова Ленину. Вот текст этого письма:
"Дорогой Владимир Ильич!
Во время гянджинского восстания все офицеры старой азербайжанской армии были арестованы, в числе их были и податели сего известные генералы Мехмандаров и Шихлинский.
После тщательного расследования оказалось, что эти генералы не причастны, но все же до упрочения нашего положения и с целью помочь нашему общему делу мы решили их отправить в ваше распоряжение для работы в штабе, так как они как военные специалисты являются незаменимыми. Один из них Шихлинский в Николаевской армии считался "богом артиллерии"...
... 1 августа. С коммунистическим приветом Н.Нариманов".
Несмотря на небольшой срок пребывания в Москве, А.А.Шихлинский, работая в штабе Красной Армии, проделал значительную работу по развитию артиллерии в войсках. Особенно проявил себя А.А.Шихлинский в преподавательской деятельности в Высшей артиллерийской школе командного состава РККА. Летом 1921 г. по ходатайству правительства Азербайджана А.А.Шихлинский и С.С.Мехмандаров командируются в распоряжение наркомвоенмора республики.
После прибытия в Баку А.А.Шихлинский находился в распоряжении наркомвоенмора Азерб. ССР, а 1 декабря 1921 года назначается для выполнения особых поручений при Наркоме и одновременно преподавателем артиллерии в Азербайджанской сводной военной школе комсостава.
Из "Мои воспоминания" А.А.Шихлинского: "В 1923 году войска бакинского гарнизона впервые вышли на лагерный сбор в Аджикенд. В конце лагерного сбора мы получили сведения, что приехал в Баку и собирается к нам в Гянджу и Еленендорф командующий вооруженными силами Украины и Крыма т. М.В.Фрунзе.
... Наконец настал день, когда М.В.Фрунзе должен был приехать в Еленендорф. Начальник лагерного сбора пригласил меня к себе и мы, сидя у него на веранде, ожидали приезда М.В.Фрунзе. Когда автомобиль остановился, то Фрунзе, подняв руку, сделал мне знак и улыбнулся. Я, узнав в нем старого знакомого благоприятеля, почти спрыгнул с веранды и подбежал к нему. На его вопрос: "Узнаете ли меня?", я ответил:
- Конечно, узнаю. Только я никогда не подозревал, что Михаил Васильевич Михайлов то же самое, что товарищ Фрунзе.
Он тогда, пожав мне руку, со смехом говорит:
- Михайлов - это была моя беглецкая фамилия".
Но подорванное здоровье и прожитые годы стали все сильнее давать о себе знать. С конца 1925 года А.А.Шихлинский мог продолжать работу в школе лишь в качестве штатного преподавателя. С годами у него терялся слух, а в 1927 году ухудшилось и зрение.
В 1929 году Али Ага Шихлинский ввиду преклонного возраста и по состоянию здоровья был уволен из рядов Красной Армии с персональной пенсией.
Однако и будучи в отставке он не прекращает свою плодотворную деятельность. Его заслуги в создании азербайджанских военных частей, а также в подготовке для них командных кадров особо были отмечены президиумом Азербайджанского ЦИКа, который в связи с 10-летием Аздивизии наградил его Почетной грамотой.
Из протокола N30 заседания Президиума АзЦИК от 28 октября 1930 г.:
"Ко дню 10-летия юбилея Аздивизии наградить нижеследующих тт. почетными грамотами:
...13/Шихлинский Али Ага".
Из "Мои воспоминания" А.А.Шихлинского:
"И теперь, если бы не моя физическая немощь - ослабление слуха, зрения, слабость сердца, которые приводят к быстрому утомлению, мой мозг в таком состоянии, что я мог бы работать под девизом: "Вперед! Всегда вперед!"
Блестяще описанный в романах русского прозаика А.Степанова "Порт-Артур" и "Семья Звонаревых", азербайджанского литератора Гылмана Илькина "Генерал", Али Ага Шихлинский умер 18 августа 1943 года в Баку. Его имя увековечено лишь в названиях улиц в Баку и Газахе. На большее, увы, у потомков фантазии, видимо, не хватило...

 

Zerkalo (Ayna) newspaper

16 August 2003

"... В АТАКАХ БЫЛИ ВСЕГДА ВПЕРЕДИ"

Об истории закавказских конно-мусульманских полков российской армии

Чингиз САЛАХЛЫ Сан-Диего, Калифорния

В царствование императора Николая I (1825-1855 гг.) было начато формирование строевых частей из так называемых "инородцев", а согласно современной российской терминологии "лиц кавказской национальности".
В годы русско-турецкой войны 1828-1829 гг. главнокомандующим Отдельным кавказским корпусом, генерал-адъютантом графом Паскевичем-Эриванским были сформированы из жителей закавказких мусульманских провинций четыре мусульманских конных полка и отдельная часть под названием "Конница Кянгерлы", входившая в состав 1- го сводного Черноморского казачьего полка.
1-й конно-мусульманский полк был составлен из жителей карабахской провинции, 2-й конно-мусульманский полк из жителей Ширванской и Шекинской провинций, 3-й конно-мусульманский полк из жителей Казахской, Борчалинской, Шамшадильской дистанций и Елизаветпольского округа, 4-й конно-мусульманский полк из жителей Эриванской и Нахичеванской провинций, "Конница Кянгерлы" была сформирована из 250 человек - жителей бывшего Нахичеванского ханства.
Командирами полков назначались штаб-офицеры русской регулярной кавалерии, заместителями их были офицеры азербайджанцы.
В предписании главным приставам азербайджанских дистанций в Грузии, гражданский губернатор Грузии сообщая о предстоящем формировании 3-го конно-мусульманского полка, указывал, что "500 всадников предоставляется набрать в следующем числе: помощник полкового командира из самой почетнейшей агаларской, бекской или ханской фамилии, пять султанов для командования сотнями и пять наибов в помощь им также из лучших агаларских, бекских фамилий. Десять векилей или урядников из расторопнейших юзбашей и кетхудов". Этот принцип организационной структуры был применен при формировании и остальных полков. Каждый конно-мусульманский полк был пятисотенного состава, в каждой сотне было по одному султану, по одному наибу и по два векиля.
Конно-мусульманские полки, а также другие формирования из азербайджанцев, как, например, Ширванская конная милиция и Кубинские военные нукеры, по окончании военных действий распускались по домам, но по приказу командования должны были в любое время вновь собраться для участия в военных действиях.
Личный состав азербайджанской конницы в военное время был на содержании царского правительства и в смысле материального обеспечения приравнивался к русским регулярным и казачьим полкам. В период военных действий офицеры и рядовые всадники азербайджанских конных полков получали увеличенное жалование. Офицеры - равное окладам офицеров драгунского Нижегородского полка, всадники - по 15 рублей серебром, кроме того, фураж на лошадей "наравне с казачьими полками."
Любовь к коню издавна была характерна для азербайджанских воинов, и русское командование учитывало эту особенность при формировании национальных частей. В проекте формирования конных полков было указано, что азербайджанцы "предпочтительно поступать должны в конницу". Боевой подготовкой конно-мусульманских полков руководили русские офицеры-инструкторы, при этом использовались наставления по боевой подготовке регулярных российских кавалерийских полков.
О том, как сражались азербайджанские воины, свидетельствуют документы и воспоминания очевидцев. Главнокомандующий Отдельным кавказским корпусом граф Паскевич в рапорте императору от 25 июля 1829 г. отмечал: "... не должен умолчать о похвальном усердии ... находящихся со мною полков мусульманских; службой их я совершенно доволен; во всех сражениях они дрались отлично храбро, в атаках были всегда впереди, бросались даже мужественно и твердо на неприятельскую пехоту; большая часть пушек, знамен и пленных отбита ими."
В своем кавказском дневнике, переработанном и изданном в 1835 г. под названием "Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года", А.С.Пушкин, находившийся в кавалерийской бригаде, которой командовал его друг генерал-майор Н.Н.Раевский-младший, также отмечал доблесть мусульманских полков: "13 июня войско получило повеление идти вперед. Обедая у Раевского, слушал я молодых генералов, рассуждавших о движении им предложенном ... Общество наше было разнообразно. В палатке генерала Раевского собирались беки мусульманских полков; и беседа шла через переводчика ... 17 июня утром услышали вновь мы перестрелку и через два часа увидели карабахский (1-й конно-мусульманский- Ч.С.) полк возвращающимся с осмью турецкими знаменами ... 19-го... около шестого часу войска опять получили приказ идти на неприятеля ... Первые в преследовании были наши татарские полки ..."
Очевидец Соганлугского сражения историк и писатель П.Зубов писал: "Надо видеть сии полки в сражении, чтобы судить о них: это молния, это огонь раздраженного бога, упавший вдруг с неба в середину неприятеля и рассыпавший смерть и ужас. Я видел их 19 июля 1829 г. на высотах Соганлуга в том знаменитом бою ... и до сего времени с восторгом вспоминаю чудеса храбрости, совершенные перед моими глазами полками мусульманскими".
Необходимо отметить, что азербайджанские воины составляли половину всей кавалерии русской армии на кавказском театре военных действий.
26 октября 1830 г. за участие в русско-турецкой войне 1828-1829 гг. четыре конно-мусульманских полка и "Конница Кянгерлы" были награждены Николаем I особыми почетными знаменами" за отличное мужество, примерную храбрость и постоянное усердие." Знамена эти император повелел хранить: 1-го конно-мусульманского полка в городе Шуше, 2-го конно-мусульманского полка в городе Старой Шемахе, 3-го конно-мусульманского полка в селении Салахлы, 4-го конно-мусульманского полка в крепости Эривани и "Конницы Кянгерлы" в Нахичевани.
В 1835 г. произошло событие, сыгравшее значительную роль в приобщении азербайджанцев к регулярной военной службе. По ходатайству генерал-фельдмаршала Паскевича указом Николая I при Отдельном кавказском корпусе было начато формирование Закавказского конно-мусульманского полка шестисотенного состава. Принцип организационной структуры был примерно тот же, что и в ранее создававшихся полках. Однако было одно, и очень важное отличие. Ранее существовавшие полки собирались только на период военных действий, а вновь формировавшийся Закавказский конно-мусульманский полк должен был нести службу постоянно.
Срок службы в полку был назначен в четыре года. По прошествии каждого двухлетия часть полка сменялась другой, вновь формируемой в Закавказье. Командир полка назначался из числа "русских штаб-офицеров, и преимущественно из командовавших уже подобными полками и знающих татарский (азербайджанский - Ч.С.) язык " и утверждался высочайшим приказом. При назначении на должности офицеров принимались во внимание два непременных условия: "1. Известная преданность российскому правительству и 2. Происхождение из лучших закавказских фамилий."
Все чины полка получали жалование от казны. И еще один очень важный пункт, содержавшийся в Положении о полке: " ... если кто-либо из высших или низших чинов, по выслуге четырех лет, пожелали остаться на службе в армии, то сие не только не запрещается, но и одабривается и поощряется".
Именно благодаря этому обстоятельству Закавказский конно-мусульманский полк за время своего более чем 20-летнего существования являлся по существу кузницей азербайджанских офицерских кадров. Многие, впоследствии известные генералы и офицеры азербайджанцы начинали боевую службу в этом полку.
По высочайшему повелению Закавказскому конно-мусульманскому полку было выдано почетное знамя 3-го конно-мусульманского полка, полученное им в 1830 г. В 1849 г. Закавказский конно-мусульманский полк за участие в Венгерской кампании получил Георгиевское знамя. После завершения формирования полк в начале 1837 г. был направлен в Варшаву к генерал-фельдмаршалу Паскевичу, где и нес службу вплоть до своего расформирования в 1857 году.
В январе 1839 г. последовал именной указ Николая I, объявленный командиру Отдельного кавказского корпуса: " 1. Согласно предположению вашему сформировать в Тифлисе из закавказских мусульман почетную команду в виде конвоя для корпусной квартиры ... в числе двух офицеров, шести векилей и 12 всадников. 2. Срок службы сим чинам назначить двухлетний, по истечении коего переменять их другими, из закавказских провинций."
Несмотря на название "почетная команда", это была боевая единица, что было определено последним пунктом указа: " Команду сию употреблять в военных действиях не только во время нахождения вашего в экспедициях, но и во всех случаях, когда мера эта признана будет полезною ... "Одним из командиров этой команды в середине 1840-х годов был ротмистр лейб-гвардии гусарского полка Джавад хан Ширванский, впоследствии дослужившийся до генерал-майора.
11 марта того же года последовал еще один указ Николая I, который также сыграл очень важную роль в подготовке и становлении офицерских кадров из азербайджанцев: "Государь Император, признавая полезным иметь в составе Собственного Его Величества конвоя команду из находящегося в действующей армии конно-мусульманского полка, Высочайше повелеть соизволил: 1.Сформировать таковую команду из двух обер-офицеров, четырех векилей, двадцати четырех всадников. 2. Команду эту отправить в С. Петербург в будущем апреле месяце по наступлении удобного для похода времени".
Срок службы в команде был определен в четыре года, по выслуге которых нижние чины производились в офицеры. Команда формировалась, как предусматривалось Положением, "из почтеннейших фамилий ханов и беков закавказского края". Команда мусульман была причислена к гвардии и именовалась: "Собственного Его Императорского Величества конвоя лейб-гвардии команда мусульман".
Первым командиром азербайджанских гвардейцев стал уроженец города Шуши поручик Фараджулла Бек Ага Ирза Бек оглу, известный впоследствии как генерал-лейтенант Агаев Николай Николаевич, или Фарадж бек Агаев. В 1845 г. он был переведен в лейб-гвардии казачий полк. В 1847 г. ротмистр, командир лейб-эскадрона лейб-гвардии казачьего полка. В 1849 г. произведен в полковники. В 1850 г. полковник лейб-гвардии казачьего полка Агаев был переведен на Кавказ и назначен был состоять при главнокомандующем Отдельным кавказским корпусом. Следующим командиром азербайджанских гвардейцев стал штаб-ротмистр Исрафил бек Едигаров, также дослужившийся впоследствии до генерал-майора. Примерно с 1850 г. команду гвардейцев возглавил штаб-ротмистр Мирза Мехти бек Везиров.
С 1856 г. команда мусульман входила в состав "лейб-гвардии Кавказского эскадрона Собственного Его Императорского Величества конвоя."
Служба в конвое сыграла огромную роль в привлечении азербайджанцев к военной и, что особенно важно, к профессиональной военной службе. Пребывание в столице российской империи оказывало благотворное влияние на общий уровень развития наших земляков. Многие из них впоследствии переводились и назначались в регулярные части русской армии. Те же, кто завершив службу в конвое и возвратившись с офицерским чином на Родину, являли собой живой пример для подражания. Многие затем направляли своих детей на военную службу, а в дальнейшем и в военно-учебные заведения.
Вместе с тем необходимо отметить, что первые кавказцы появились в конвое императора еще во второй половине 20-х годов XIX века и, по существу, являлись почетными заложниками, призванными гарантировать спокойствие на Кавказе. Известный военный публицист, автор официальной истории войны на Кавказе ("Шестьдесят лет Кавказской войны", 1860 г.) и серии статей "Письма с Кавказа", генерал Ростислав Фадеев с предельной откровенностью писал:"Сослужение под одним знаменем скрепляет связь покоренного народа с владычествующим прочнее всяких политических и иных мер, дружины туземцев, выведенные из своего края, доставляют вместе с тем надежнейших заложников".
Однако объективно, по независящим от царизма обстоятельствам, эти военные формирования явились школой подготовки кадров офицеров из "инородцев", и в частности офицеров азербайджанцев.
В период Восточной (Крымской) войны 1853-1856 гг. царские власти вновь приняли решение о сформировании конно-мусульманских полков. В частности в г.Шуше был сформирован конный полк, командиром которого был назначен полковник лейб-гвардии казачьего полка Фарадж бек Агаев. Донося в Санкт-Петербург о сформировании этого полка, граф Воронцов подчеркивал, что он был собран "с неимоверной быстротою ... Воины выступали в поход на добрых конях, исправно вооруженные".
Всего согласно высочайшего указа было сформировано четыре конно-мусульманских полка пятисотенного состава. Уже в мае 1854 г. и.о. командующего Отдельным кавказским корпусом генерал Реад доносил военному министру В.Долгорукому: "Формирование четырех конно-мусульманских полков ... производилось с полным успехом и в весьма ... непродолжительного времени, так что полки к 1-му сего мая все уже прибыли в полном составе на свои места в действующий корпус на кавказско-турецкой границе".
В период Крымской войны особо отличились полковник Фарадж бек Агаев, командовавший кавалерийской бригадой, в состав которой входили 1-й конно-мусульманский полк и осетинское конное ополчение, командир 2-го конно-мусульманского полка подполковник Исрафил бек Едигаров, командир казахской сотни капитан Мансур Ага Векилов, капитан Исмаил хан Нахичеванский (генерал-лейтенант с 1891 г.), подпоручик Келбали хан Нахичеванскй (генерал-майор с 1876 г.), прикомандированные к конно-мусульманским полкам генерал-майор Исмаил бек Куткашенский, ротмистры лейб-гвардии казачьего полка Ага хан Ширванский (генерал-майор с 1878 г.) и Сулейман хан Ширванский.
Таким образом, в течение 30-летнего царствования Николая I число азербайджанцев в рядах русской армии значительно выросло, появились полки, отдельные сотни и команды, укомплектованные азербайджанцами.
По нашим приблизительным подсчетам к началу 1860-х годов в составе одной только Кавказской армии насчитывалось азербайджанцев генерал-майоров - 3; штаб-офицеров: полковников - 9, подполковников - 2.
И уже с конца 60-х - начала 70-х годов XIX века генералы и старшие офицеры из азербайджанцев, имевшие солидный боевой опыт, командовали регулярными частями русской армии.

 

 

Zerkalo (Ayna) newspaper

4 September 2004

ОН СОЗДАВАЛ ПВО ЕГИПТА

АЗАД ШАРИФ

С генералом Гусейном Джумшудовичем Расулбековым мы познакомились много лет назад при удивительных обстоятельствах.
Я уже писал, что в 1963 году в Каире проходил международный семинар по палестинской проблеме. И Посольство СССР в Каире устроило прием в честь советской делегации. Там я встретил своего старого знакомого, известного дипломата Захида Гусейнзаде. Несколько лет мы с ним работали в Турции. Так вот, стоим и разговариваем по-азербайджански, он расспрашивает меня о бакинских новостях. В это время к нам подходит крупный мужчина с приятным лицом в элегантном костюме и говорит на азербайджанском же: "Я тоже хочу поговорить на родном языке с земляками". Захид представил меня, а про него сказал, что это генерал Гусейн Расулбеков, который возглавляет большую группу советских специалистов зенитно-ракетных войск для организации ПВО Египта.
Потом мы с Гусейном Джумшудовичем встретились в мардакянском санатории и целый месяц вместе отдыхали и очень подружились. И еще в конце 70-х годов мы оба были депутатами Верховного Совета республики, и в зале заседания любили сидеть вместе.
* * *
9 мая 1941 года в распоряжении командования ПВО Одессы в звании воентехника I ранга прибыл выпускник военно-артиллерийской академии 24-летний Гусейн Расулбеков. В армии в это время шло несколько запоздалое перевооружение, поступали новые артиллерийские приборы, которые надо было осваивать. Однако чувствовалась острая нехватка в классных специалистах, поэтому прибытие в округ выпускника академии было встречено с удовлетворением. Его назначили в недавно созданную отдельную 15-ю зенитно-артиллерийскую бригаду ПВО, в задачу которой входило обеспечение воздушной обороны города.
Лейтенант Г.Расулбеков сразу же приступил к обучению бойцов работе на новых приборах, умению отстреливаться на полигоне по реальным целям. И 22 июня 1941 года бригада одной из первых приняла бой еще до официального объявления войны. Зенитчики, благодаря новым приборам управления зенитно-артиллерийским огнем, обнаруживали противника в радиусе 50 км, что дало возможность подготовиться к встрече воздушных пиратов.
1. ПЕРВЫЙ БОЙ
23 августа командир бригады, опытный зенитчик полковник И.Шеленков вызвал Г.Расулбекова и его друга Ефима Лемешева и поручил им отправиться в морской порт, куда ночью должен был подойти корабль со снарядами, в которых была большая нужда. 18 тысяч снарядов, сгруженные с корабля, зенитчики упрятали на территории лермонтовского санатория.
Вечерело, когда вдруг на командном пункте зазвенели и стали лопаться стекла, дежурный доложил о налете на склад боеприпасов. Все, кто был на командном пункте, устремились к складу. Оказалось, что под покровом темноты немцы, незаметно подкравшись, сбросили несколько зажигательных бомб. Одна из них упала на деревянную пристройку недалеко от санатория. Начался пожар, вызвавший взрывы снарядов. Расулбеков одним из первых, рискуя жизнью, принял деятельное участие в спасении боеприпасов. Мобилизовав подручные средства, зенитчики стали выхватывать снаряды из первого яруса и, обжигаясь, выносили их в безопасное место. Прибывшие вскорости пожарные окончательно ликвидировали пожар. Таким образом, благодаря самоотверженности зенитчиков, были спасены боеприпасы и вооружения.
Через несколько часов разведка сообщила:"Воздух! С моря на объект идет большая группа самолетов противника. Высота три тысячи метров". При подлете они рассыпались в разные стороны, большая часть взяла курс на порт. Конечно, они предполагали, что где-то здесь укрыта огневая позиция. Но с высоты укрытая зеленью батарея не была видна. Вот тут и раздалась команда: "По цели. Прицел..." и навстречу бомбардировщикам устремились снаряды. Но другая группа вражеских самолетов стала пикировать на батарею со стороны солнца, обрушив на зенитчиков огненный шквал. И хотя редели ряды расчетов орудия, артиллеристы огня не прекращали. И вдруг Гусейн заметил, что умолк один из расчетов, подбежав, увидел навзничь лежащего командира орудия. Подоспевшему Ефиму Лемешеву сказал: "Жив, только ранен". Они вместе перетащили его в воронку. Лемешев занял место командира, а Гусейн - наводчика. И третье орудие вновь вплело свой голос в грозный хор зенитной батареи. Вдруг они услушали громкое "Ура" которое прокатилось по позиции и, подняв головы, увидели, как объятый пламенем и окутанный дымом вражеский бомбардировщик, переворачиваясь с бока на бок, в 30 метрах от зенитчиков врезался в море. Потом рухнул и второй... Взвыли и, теряя управление, были подбиты батареей еще три самолета. Остальная часть, в растерянности сбрасывая свой груз и недолетев до цели, набрала высоту и исчезла в небе.
В этот день враги не сумели сбросить ни одной бомбы на порт, где пароходы доставляли боеприпасы, продовольствие и медикаменты защитникам Одессы.
2. ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ РОМАН СО СЧАСТЛИВЫМ КОНЦОМ
Гусейн Джумшудович Расулбеков - родом из Дербента, где и родился в конце июня 1917 года в семье почтового служащего. Его отец Джумшуд по тем временам был грамотным человеком, профессия телеграфиста считалась уважаемой, от него все узнавали новости, кому-то он помогал написать письмо, а кому-то прочитать его. В 1932 году Гусейн поступает в политехникум путей связи в г.Орджоникидзе, который закончил на "отлично". Проработав некоторое время механиком дистанционной связи на железной дороге, он был направлен на учебу в Ленинградский электротехнический институт инженеров связи. Но уже с третьего курса по спецнабору он поступает в Военную артиллерийскую академию им. Дзержинского в Москве.
С водой в Баку всегда были проблемы, и поэтому многие бакинцы, чтобы набрать воду, спускались во двор, так пишет в своей прекрасной книге о Г.Расулбекове под названием "Генерал-лейтенант артиллерии Г.Расулбеков" Ирада Векилова, известная журналистка, с которой мы работали еще в газете "Молодежь Азербайджана". И здесь красивая соседка - девушка Хаят - впервые увидела высокого симпатичного юношу Гусейна, который засмотрелся на нее.
Их семьи, переехавшие из Дербента в Баку, были хорошо знакомы. Так возникла любовь, которая преодолела многие трудности войны и разлуки.
Когда началась война, уже 26 июня 1941 г. Хаят, закончившая медицинский институт, подала заявление в военкомат с просьбой направить ее на фронт. И через некоторое время Гусейн стал получать письма-треугольники без адреса от своей невесты. Но судьбе было угодно поступить по-своему...
В Севастополе же Гусейна Расулбекова ожидал приятный сюрприз. Совершенно случайно он узнал, что его невеста Хаят - лейтенант Гасанбекова - здесь. Первая встреча из-за комендантского часа был короткой. Зато рано утром он был уже у нее в госпитале. Но Хаят была встревожена. "Нас срочно эвакуируют", - проговорила она на прощанье... В феврале 1942 года указом Президиума Верховного Совета СССР в группе советских офицеров и солдат медалью "За боевые заслуги" был награжден военинженер III ранга Расулбеков Гусейн Джумшудович.
3. "КОЧУЮЩИЕ" БАТАРЕИ
Положение на советско-германском фронте складывалось неудачно, и было решено оставить Одессу. Но для того, чтобы обеспечить организованный отход войск из города, было решено создать из двух зенитных дивизионов группу прикрытия скрытой эвакуации. Эта группа из 24 орудий должна была совершать "кочующие" рейды, и, по данным разведки, выбирать наиболее крупные цели и открывать по ним ураганный огонь, создавая иллюзию подготовки крупного наступления. Тем временем в порту погружались на пароходы отступающие части.
Начальником артвооружения был назначен уже зарекомендовавший себя как смелый и предприимчивый офицер Г.Расулбеков. Его группа отчаянно разъезжала по линии фронта, обрушивая на фашистов тысячи снарядов, которые в этой обстановке уже не жалели. Когда задача была выполнена, Г.Расулбеков, неожиданно для руководства порта, подтянул на пристань все орудие в надежде вывезти, хотя по приказу он обязан был взорвать их.
Но идея воентехника сохранить артиллерию всем понравилась, и стали искать свободное судно в порту. Обратились даже к контр-адмиралу Г.Жукову, тот приказал теплоходу "Жан Жорес", который не очень далеко отплыл от Одессы, вернуться в порт. В 1 час ночи незаметно и бесшумно для врага на теплоход начали грузить орудия и, едва забрезжил рассвет, корабль снялся с якоря. В открытом море любую минуту ожидали появления врага. Первыми начали атаку несколько торпедных катеров, но навстречу им с теплохода обрушилась такая лавина огня, что те быстро ретировались. Зато в небе свернулись в клубок несколько "мессеров". Но первый же снаряд пробил одного из них, заставив остальных убраться за горизонт. Таким образом, все 24 орудия в целости и сохранности прибыли в Севастополь. И с хода выбрав огневую позицию, стали самоотверженно защищать город от налетов вражеской авиации.
Есть в боевой биографии генерала Г.Расулбекова и такой эпизод. Летом 1942 года остатки 15-го дивизиона переименовали в 12-й отдельный зенитно-артиллерийский и направили в сторону Краснодара, неподалеку от которого был военный аэродром, нуждавшийся в прикрытии. Вместе со своей "кочующей" батареей он добрался туда и издалека увидел очертания самолетов, услышал гул моторов. Спустя минуту, с этого аэродрома взмыл в небо "Юнкерс". Стало понятно, что аэродром захвачен немцами. Решение созрело немедленно. Тихо подъехав к полосе, батарея развернулась и обрушила шквал огня на военный аэродром. Причем Г.Расулбеков сам был наводчиком. Факелом вспыхнули фашистские самолеты, с грохотом разлетались на части "летающие смерти", потом в небо взметнулось огромное пламя - снаряды достали и хранилище горючего. Не давая опомниться немцам, Г.Расулбеков со своими бойцами на полной скорости умчался обратно.
Весной 1943 года инженера-капитана Г.Расулбекова назначают начальником отдельной зенитно-артиллерийской бригады ПВО. И почти через неделю его бригада переводится в Тбилиси, где Гусейн Расулбеков вновь и уже навсегда встречает свою невесту Хаят ханум, ставшую его женой. Это был действительно военно-полевой роман со счастливым концом.
А 15-я уже расформированная зенитно-артиллерийская бригада ПВО 114 дней и ночей своей биографии защищала небо Одессы. Орудия ее сбили над городом и портом 80 вражеских самолетов, множество танков и другой техники. Бригада обороняла Севастополь, Керчь, Новороссийск, Туапсе, Феодосию и весь Кавказ.
4. ГЕНЕРАЛ СОЗДАВАЛ ПВО ЕГИПТА
Много позже мне рассказали, что генерал-майор Г.Расулбеков в 1962-1963 годах по заданию советского правительства с группой специалистов зенитно-ракетных войск Бакинского округа ПВО был направлен в Египет по просьбе военных властей. За это время они создали систему ПВО, обучили личный состав египетской армии, тем более, что вооружение было советского производства. Работа была сложной, особенно в первое время давал о себе знать языковый барьер, переводчиков, знающих военную терминологию, было мало. Тогда генерал быстро организовал краткосрочные курсы по изучению английского языка для офицеров. И уже через 25 занятий офицеры, ранее изучавшие язык, начали самостоятельно вести теоретические и практические занятия.
Учения, как правило, проходили в пустынных зонах, где расположены военные полигоны Египта. Да и жили наши специалисты в туристских кемпингах вблизи пирамид. Генерал Г.Расулбеков, конечно, мог жить в каирском отеле, но он предпочитал быть рядом со своими специалистами.
По итогам почти двухлетних учений в Египте был издан приказ министра обороны СССР, где, по признанию египетских военных властей, работа бакинских специалистов была оценена на "отлично". Небо Египта обрело защиту в лице собственных зенитно-ракетных войск ПВО и хороших специалистов.
Но об этой командировке Гусейн Джумшудович не любил распространяться, в ответ на расспросы журналистов, улыбался и молчал.
В 1966 году генерал-майора Г.Расулбекова назначают командующим зенитно-ракетными войсками Бакинского округа ПВО. Вспоминая о нем, бывший командующий войсками Бакинского округа ПВО, генерал-полковник Ф.Олифиров писал:"Случается порой, что даже большие руководители - люди не инициативные, хотя это им вроде по должности положено. А вот Гусейн Джумшудович никогда не дожидался указаний, каких-либо напоминаний. Сам всегда проявлял инициативу, да так загорался, что уже вокруг устоять не могли. Большая заслуга его, как командующего зенитно-ракетными войсками, в том, что он был просто талантливый инженер, мастер в войсках ПВО страны".
В 1968 году Г.Расулбекову присваивают звание генерал-лейтенанта. Почти 40 лет он был на военной службе, пройдя большой и трудный путь от лейтенанта до генерал-лейтенанта, но, когда вышел на заслуженный отдых, дома сидеть ему тоже не дали.
5. МЕЧТА О ТЕЛЕБАШНЕ
Азербайджанское правительство, учитывая огромный опыт Г.Расулбекова в вопросах связи и его прекрасные организаторские способности, в 1975 году назначает его министром связи республики. За 7 лет работы на этой должности он благодаря своей энергии и настойчивости решил годами нерешенные проблемы. При его участии разрабатывались и строились здания Главпочтамта и Дома связи.
Но заветной мечтой Гусейна Джумшудовича было закончить затянувшееся строительство мощной радиотелевизионной станции с высотной башней. Для этого он неоднократно выезжал в союзные министерства, Госплан, представлял расчеты, финансовые обоснования и проекты.
Как и в армии, и здесь в системе связи он уделял огромные внимание и заботу подготовке кадров, укреплял учебную базу Бакинского техникума связи, часто там бывал. По его инициативе провели реконструкцию пионерского лагеря "Связист", создали зону отдыха связистов в Набрани.
Гусейн Джумшудович смог оценить огромное значение новой телевизионной башни высотой в 310 метров, а, если учесть еще от уровня моря, то она равняется 446 метрам, а ныне действующая в два раза ниже. Он сам выбрал место для будущей башни, а московские специалисты одобрили его предложение. Он знал о будущей башне все, строители удивлялись, когда он им сказал:"Ройте в радиусе 16 метров, глубиной 30 метров".
Заблаговременно на одном из заводов страны готовили антенну. А стальной шпиль взял на себя один из заводов системы Мингаза.
За пять лет новый министр построил 7 телевизионных станций, 5 из них в отдаленных районах республики. До 1975 года охват населения телевидением равнялся 60 процентам, а при нем вырос до 90 процентов.
Гусейн Джумшудович часто говорил окружающим: "Вот закончу телебашню, тогда можно уйти и на заслуженный отдых". Не успел. Ушел в мир иной. А телевизионная башня стоит, как памятник, этому на редкость глубоко порядочному, правдивому и искреннему человеку...

 

 

Zerkalo, 13 Sept 2003

ОН ОСВОБОЖДАЛ БАКУ

 Из боевой биографии Осман Аги Гюльмамедова Чингиз САЛАХЛЫ, Сан-Диего, Калифорния

 

15 сентября, пожалуй, одна из значимых дат в политической и военной истории Азербайджана.

В этот сентябрьский день 1918 года Баку освободился от иностранного военного присутствия в регионе, став столицей независимого Азербайджана. А мы перелистаем страницы биографии одного из освободителей Баку.

Боевой путь Осман Аги Гюльмамедова начался на одном из фронтов I мировой войны, - западном. А родился он 16 августа 1892 года в селении Салахлы Газахского уезда Елизаветпольской губернии. Военную службу начал в сентябре 1914 года, вступив после начала I мировой войны добровольцем в Елизаветпольский Татарский конный полк Кавказской туземной конной дивизии - так называемой "Дикой дивизии", части которой были укомплектованы мусульманами - уроженцами Кавказа.

С сентября 1914 года по август 1917 года Осман Ага Гюльмамедов в составе полка участвовал в боевых действиях на австрийском и румынском фронтах. Начав службу рядовым всадником, 14 ноября 1914 года он был произведен в приказные. 8 января 1915 Осман Ага был произведен в младшие урядники, а в феврале 1915 года он получил ранение в одном из боев на австрийском фронте под Бригеном. 22 марта 1916 года он был произведен в старшие урядники, а 29 июня 1917 года - стал юнкером милиции. За боевые заслуги и личное мужество Осман Ага Гюльмамедов был удостоен шести боевых наград: Георгиевских крестов 2, 3 и 4 степеней, а также Георгиевских медалей - 2, 3 и 4 степеней.

Кстати, по поводу Георгиевских крестов существует определенная путаница. В некоторых публикациях утверждается, что Георгиевский крест и орден Святого Георгия Победоносца - два названия одной и той же награды, - что совершенно не соответствует истине. Орденом Святого Георгия Победоносца, учрежденным еще в 1769 году, награждались исключительно генералы, адмиралы и офицеры "за особое мужество, храбрость и отличные воинские подвиги." Что же касается "нижних чинов", унтер-офицеров и рядовых, то они длительное время орденами не награждались. И только в 1807 году был учрежден "Знак отличия Военного ордена", представлявший собой серебряный крест без обозначения степени на георгиевской ленте: им награждались те "из нижних воинских чинов, кто в сухопутных и морских войсках ... служа, отличится противу неприятеля отменной храбростью". Тот, кто совершал несколько подвигов, с 1833 года получал право на бант при ленте, а в 1856 году были установлены четыре степени "Знака отличия Военного ордена", - 1 и 2 с золотыми крестами, 3 и 4 - с серебряными. Награждение таким крестом давало ряд преимуществ и льгот: повышение жалованья, "изьятие от телесных наказаний", исключение из податного сословия и т.д. В 1913 году "Знак отличия Военного ордена" был переименован в "Георгиевский крест", и те, кто удостаивался всех четырех степеней, именовался "полным Георгиевским кавалером".

В годы I мировой войны полными Георгиевскими кавалерами стали наши земляки - уроженец села Агкейняк Газахского уезда Саяд Зейналабдин оглу и уроженец села Араблу Зангезурского уезда Али бек Набибеков, служившие в Татарском конном полку; а также уроженец села Салахлы Газахского уезда Лютфали бек Векилов, служивший в 1 Горско-Моздокском казачьем полку.

18 декабря 1917 года в Эрзинджане между российской и турецкой армиями было заключено перемирие, после которого начался массовый, стихийный отход частей русского Кавказского фронта. Фактически распавшемуся российскому Кавказскому фронту противостояла турецкая группа войск "Кавказ" (главнокомандующий Ахмед Иззет паша) в составе двух армий: 3-й (командующий Мехмед Вехиб паша) и 2-й (командующий Мустафа Кемал паша). С конца января 1918 года турецкое командование приступило к подготовке операций в Закавказье и Южном Азербайджане. В апреле 1918 года части VI турецкого армейского корпуса (командующий Якуб Шевки паша) перешли русско-турецкую границу 1914 года. Позже, в июне 1918 года, войска, действовавшие на Кавказском направлении, были объединены в особую группу войск "Восток" (командующий Халил паша).

Руководство операцией по взятию Баку было возложено турецким командованием на Нури пашу, который 4 мая прибыл в Тебриз, а оттуда с группой офицеров, - в турецкие части, действовавшие в направлении Улуханлу - Газах. Здесь в распоряжение Нури паши дали 5 Кавказскую дивизию (командир Мюрсел паша), которая продвигалась в направлении Газах - Агстафа. По прибытии дивизии в Елизаветполь, на ее базе должна была быть сформирована отдельная Кавказская исламская армия под командованием Нури паши. С правого фланга, со стороны Джульфы и Тебриза, Кавказскую исламскую армию должны были поддерживать части 1 армейского корпуса (командующий Кязым Карабекир паша).

Уже 25 мая 1918 года передовые части 5 Кавказской дивизиии вступили в Елизаветполь. 27 мая туда же прибыл Нури паша с группой офицеров, - будущим штабом - и приступил к формированию Кавказской исламской армии. Однако 28 мая 1918 года была провозглашена Азербайджанская Республика. В середине июня азербайджанское правительство прибыло из Тифлиса в Гянджу, а 19 июня 1918 года постановлением правительства Азербайджанской Республики "ввиду чрезвычайных обстоятельств" на всей территории Азербайджана было введено военное положение. Одним из приоритетных направлений деятельности молодого государства стало создание национальной армии - важнейшего атрибута государственности.

Еще в декабре 1917 года постановлением Закавказского комиссариата было принято решение о формировании грузинского, армянского, мусульманского (азербайджанского) и русского корпусов, которые, как предполагалось, должны были заменить покидавшие Кавказский фронт части российской армии. Командиром мусульманского корпуса был назначен генерал-лейтенант Али Ага Шихлинский.

Формирование мусульманского корпуса было сопряжено с большими трудностями. К примеру, единственной регулярной воинской частью, к тому же не полностью укомплектованной, был прибывший к тому времени в Закавказье конный Татарский полк Кавказской конной туземной дивизии. Будучи включенным в состав мусульманского корпуса, полк (с учетом места дислокации и доукомплектования) был переименован в 1 конный Караязский полк. Мусульманский корпус, в основном, был сформирован к концу апреля 1918 года, а 26 июня переименован в отдельный Азербайджанский корпус. В конце июля - начале августа его части были вновь расформированы и включены в состав Кавказской мусульманской армии...

В феврале 1918 года Осман Ага Гюльмамедов был произведен в первый офицерский чин - прапорщика - и назначен младшим офицером 3-й сотни. В течение весны и лета он принимал непосредственное участие в боевых действиях против большевиков у станций Кюрдамир, Мюсюсли, Сангачал. Особо отличился прапорщик Гюльмамедов в августе-сентябре в боях под Баку, где ему пришлось участвовать в боевых действиях и против англичан.

Из представления о производстве в очередной чин прапорщика 1 конного Татарского полка Гюльмамедова: "В бою с большевиками 17 августа 1918 года при наступлении на город Баку прапорщик Гюльмамедов, будучи послан в разведку, зашел в тыл к противнику за высоту, что северо-западнее Балаханов, чем заставил противника отходить в направлении г.Баку. К этому времени подошла сотня, и, развернувшись, пошла в атаку на роту, занявшую вторую позицию около нобелевских резервуаров. В это время прапорщик Гюльмамедов, находящийся на правом фланге роты противника, бросился на нее в атаку. Несмотря на потери, прапорщик Гюльмамедов, с редкой отвагой и решительностью, являя пример беззаветной храбрости, атаковал значительно превосходившего силой противника, и, несмотря на его численное превосходство и упорное сопротивление, сломил противника в рукопашном бою. Часть противника была перебита, а остальные обратились в бегство. Во время атаки под доблестным прапорщиком Гюльмамедовым была ранена лошадь, но, несмотря на это, прапорщик Гюльмамедов врубился в ряды противника, произведя опустошение в рядах неприятеля. Противник не выдержал столь лихого натиска, обратился в бегство, оставив в руках сотни 1 офицера, 1 врача, 49 солдат и 3 пулемета. Атака сыграла решающую роль на бакинском фронте, так как у противника образовался прорыв, который был успешно использован нашей пехотой."

За боевые отличия Осман Ага Гюльмамедов был произведен в корнеты. А 15 сентября 1918 года Баку был занят нашими войсками. После взятия города сам Нури паша в числе других героев сражения в торжественной обстановке прикрепил к груди корнета Осман Аги Гюльмамедова высший турецкий орден "Меджидие".

После создания в ноябре 1918 года Военного министерства Азербайджанской Республики, которое возглавили выдающиеся сыны азербайджанского народа - генерал от артиллерии Самед бек Мехмандаров и генерал-лейтенант (генерал от артиллерии с июня 1919 г.) Али Ага Шихлинский, началась целенаправленная работа по созданию Вооруженных сил АР. Полку, в котором служил Осман Ага Гюльмамедов, было возвращено имя Конного Татарского и он был включен в состав формируемой конной дивизии. И уже в январе 1919 г. 1 Конный Татарский полк по результатам инспекторского смотра получил благодарность военного министра.

5 апреля 1919 г. Осман Ага Гюльмамедов в составе своего полка в числе других частей формировавшейся азербайджанской армии торжественно вступил в Баку. Согласно приказу военного министра, командовать отрядом войск, вступавших в Баку, был назначен командир 1 конного Татарского полка, полковник Фахрат бек Агаларов. В 9 часов утра, прямо с вокзала, под звуки военного оркестра части направились на Набережную, где были выстроены для парада. Парад принимал военный министр, генерал от артиллерии Самед бек Мехмандаров. После церемониального марша на Набережной войска двинулись по Садовой и Николаевской улицам, мимо здания парламента, и далее - в казармы Сальянского полка.

Вскоре корнет Гюльмамедов был произведен в очередной воинский чин. Из приказа по военному ведомству Азербайджанской Республики N275 от 1 июня 1919 года: "Приказом правительства Азербайджанской Республики о чинах военных от 16 мая с.г. за N26 корнет 1 конного Татарского полка Осман Ага Гюльмамедов за боевые отличия произведен в чин поручика со старшинством с 17 августа 1918 года. Вр.и.д. военного министра генерал-лейтенант Шихлинский ".

Одновременно Осман Ага был повышен в должности, - его назначили командиром 3-й сотни 1 Конного Татарского полка. В связи с усилившейся угрозой возможного вторжения в пределы Азербайджана частей добровольческой армии генерал-лейтенанта А.Деникина в июле 1919 г. 1 Конный Татарский полк был направлен в Гусары, где вошел в состав вновь образованного Хачмазского отряда. В состав отряда вошли также 4 пехотный Губинский полк, батальон 3 пехотного Гянджинского полка, 1 и 3 батареи, саперная школа и санитарный поезд. Отряд имел задачу прикрытия северных границ республики. Одновременно 1 Конный Татарский полк продолжал активно доукомплектовываться. Надо отметить, что наряду с азербайджанцами, в полку служили и немало лезгин.

В конце марта 1920 года резко обострилась обстановка в Карабахе и Зангезуре. В ночь с 22 на 23 марта армянские вооруженные формирования, внезапно напав на казармы 1 Джеванширского пехотного полка в Ханкенди и Шуше, заняли крепость Аскеран. Это послужило сигналом к началу широкомасштабного наступления армянских частей, значительную часть которых составляли регулярные воинские подразделения, прибывшие из Армении. В связи с создавшимся положением было принято нелегкое решение: перебросить в зону боевых действий для усиления азербайджанских войск части группировки, прикрывавшей северную границу республики. В дальнейшем это привело к известным последствиям, так как к этому времени передовые части 11 Красной Армии вышли к границе Азербайджана. Однако в сложившейся ситуации другого выхода у военного министра не было.

30 марта поручик Гюльмамедов со своей сотней прибыл в Гянджу, а 31 марта - в Евлах, откуда двинулся в направлении Агдама. Уже 2 апреля армянские части были выбиты из Аскерана, а 3 апреля были заняты Нахчеваник и Кятук. К концу апреля части азербайджанской армии в целом восстановили положение, существовавшее на конец ноября 1919 года, - противник был отброшен на правый берег реки Забуг. Однако развить успех не удалось: ранним утром 27 апреля 1920 года части 11 Красной Армии перешли границу Азербайджана...

 

Zerkalo (Ayna) newspaper

10 January 2004

ГЕНЕРАЛ АРАБЛИНСКИЙ И ЕГО ПОТОМКИ

Азад ШАРИФ

 

Неисповедимы пути журналистского поиска, порой перебираешь кучу старых газетных подшивок, днями копаешься в архивах, не подозревая, что вдруг "живой" материал окажется совсем рядом с тобой.

Много лет меня интересовала судьба прославленного русского генерала Балакиши Али бек оглу Араблинского, незаслуженно забытого, преданного забвению. Больше того, не знаю, с чьей легкой руки его даже стали официально называть дагестанским генералом? И в качестве доказательства этого факта приводили его захоронение в Дербенте, хотя он прожил там всего 4 года. Но все оказалось в точности наоборот.

Начну все по порядку. Я знал, что в Баку жила его прямая внучка, и сейчас здравствует его правнучка. Но где искать их в миллионном Баку? Тем более, что они явно изменили свои фамилии, не носят фамилии Араблинских. А в советской энциклопедии значится один Араблинский - известный актер, на самом деле Гусейн Халафов. А фамилию Араблинский он взял себе как сценическую. Ну об этом я подробно писал в нашей газете.

И вот однажды я рассказывал об этом моему старому другу, известному скульптору Токаю Мамедову. Вдруг он стал хитро улыбаться: "Хочешь, я тебя познакомлю с настоящей правнучкой генерала?" "Ну, конечно, хочу!" - воскликнул я. "Это Аида ханум Абдуллаева - моя супруга", - торжественно объявил он. Я обомлел, знал Аиду ханум сто лет и не подозревал, что она правнучка, а ее мама Суват ханум, которая работала заведующей библиотекой консерватории - прямая внучка, родившаяся от дочери генерала Араблинского Урьет ханум.

И вот наша беседа с Аидой ханум, профессором музыкальной академии, одной из первых арфисток Азербайджана.

 

- Мой прадед по материнской линии Балакиши Али бек оглу Араблинский родился в 1828 году, в год подписания Туркменчайского договора о разделении Азербайджана между Ираном и Россией, в селении Тала Загатальского уезда Бакинской губернии, в семье квартального начальника. Семья проживала в квартале Араблар, откуда и пошла их фамилия. В детстве, проявив незаурядные способности, он привлек внимание уездных властей, которые рекомендовали его на учебу в I Петербургский кадетский корпус, который он успешно окончил в 1848 году с присвоением звания корнета. Это было первое воинское звание будущего генерал-лейтенанта российской армии, длившееся, как было написано в некрологе о нем, "беспорочно 50 лет". Так началась воинская служба молодого кавалерийского офицера российской армии.

Вот только некоторые факты из его воинской службы: в 1849 году капитан Араблинский участвует под командой генерала Паскевича в штурме румынской крепости Виласоши. В 1854 году в чине майора принимает активное участие в операциях под командованием генерала Лазарева против Хивского ханства.

Во время Крымских войн 1853-1856 годов, как пишет военный журналист Ш.Назарли, в 4-х конных полках российской армии воевали свыше тысячи азербайджанских солдат и офицеров. За храбрость, проявленную в этой войне, подполковник Б.Араблинский получил орден Святой Анны и именную саблю с дарственной надписью. Во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг. он командовал бригадой 21-й пехотной дивизии. За беспримерное мужество и профессиональное командование войсками в этой военной акции Балакиши Араблинскому было присвоено звание генерала-майора.

В 1898 году в возрасте 70 лет указом российского императора Б.Араблинскому выделили крупный земельный участок в 6 км от Дербента, который в то время входил в состав Азербайджана. Здесь он построил себе имение, а вокруг образовалось небольшое поселение. Сейчас здесь проживают свыше тысячи азербайджанцев. Железнодорожная станция и поселок в честь азербайджанского генерала были названы Араблинкой. Здесь он прожил последние четыре года жизни и ушел в иной мир 1 января 1902 года.

Всех, кто изучал жизнь и доблестную воинскую службу Балакиши Али бек оглу Араблинского, удивляет, что в различных научных исследованиях, трудах и художественных произведениях о сражениях, в которых принимал участие генерал-лейтенант Б.Араблинский, его имя не упоминается. Хотя широко известно, что за мужество, личный героизм и полководческие способности перед Россией император награждал его многими орденами и медалями, именным оружием и имением вблизи Дербента, присвоив ему одно из высших воинских званий генерал-лейтенанта.

Как писала газета "Каспий", по натуре он был гуманным человеком, всегда сочувствовал всякому, независимо от званий или национальности. Как военачальник, он был требовательным по долгу службы, но справедлив, поэтому все подчиненные по службе лица, начиная от нижнего чина, любили его как отца родного. Одной из отличительных черт его характера было гостеприимство.

 

"... Проходя все ступени русской военной службы, включительно до бригадного командира, покойный неоднократно временно исполнял должность командира дивизии. Он участвовал во всех походах и кампаниях, начиная от Венгерской кампании в 1849 году, Хивинского похода, включая двух Кавказских и Турецких войн. Имел массу российских орденов и многие с мечами, а также I степени Св.Станислава и Анны, равно Св.Владимира II степени и много медалей в память разных походов и боевых действий.

Этим и объясняется то небывалое многолюдство, которым отличались похороны покойного. Отдать последний долг Балакиши Али бек оглу Араблинскому явилось столько людей, что все расстояние от дома до кладбища было занято провожающими. В числе их были депутаты от тех частей войск, в которых покойный служил, от Абхазского, Ширванского и Самурского полков. В погребальном процессе участвовал и расположенный в Дербенте пехотный резервный батальон, который проводил останки и здесь отдал последний долг по воинскому уставу. Мир праху твоему, добрый и честный воин", - писала в некрологе газета "Каспий" в январском номере 1902 года.

У генерала Араблинского было три дочери и один сын. Старшая - Нурджахан - была замужем за сыном Гаджи Зейналабдина Тагиева. Средняя - Хюррият - была женой известного дагестанского князя Абдул Джамиля Уцмиева. А младшая - Сона ханум - была второй женой Гаджи Зейналабдина Тагиева. Об особом почитании семьи Тагиевых генерала Араблинского говорит и такой факт: в его кабинете висит картина, написанная маслом, где изображен Г.З.Тагиев, сидящий в кожаном кресле, а за спиной в позолоченой раме висит портрет генерала Араблинского. И когда генерал скончался, Тагиев на свои деньги благоустроил кладбище Гырхлар, оградил ее каменным забором и построил сторожку и содержал штат сторожей и смотрителей кладбища. Так пишет газета "Дагестанские новости" от 25 февраля 1993 года.

И еще такой любопытный факт об отношениях Араблинского с Гаджи Зейналабдином Тагиевым: Гаджи - выдающийся азербайджанский меценат и общественный деятель конца XIX - начала XX века, хотя сам не владел грамотой, но от Бога был умным и прозорливым человеком, питал особое уважение к образованию. Поэтому он решил направить двух своих дочерей Лейлу и Сару на учебу в Петербург - в институт благородных девиц. Однако, несмотря на все свои почести, имя, положение, ордена и медали, получил отказ. Он мотивировался тем, что, согласно статусу этого института, туда принимали только детей княжеских, графских, ханских и бековских фамилий. Таковым Тагиев не был. И только после представления документов о заслугах перед российской короной генерал-лейтенанта Араблинского девушки были приняты на учебу. Его супруга Сона ханум - дочь генерала - заявила, что девочки являются внучками генерала Араблинского.

16-летняя дочь Хюррият - Суват ханум - училась в Баку в женском учебном заведении имени "Святой Нины", была внучкой генерала Араблинского. Она вышла замуж за Гамидулла Гаджи Фатулла оглу Абдуллаева, уроженца г. Дербента, в то время город был на территории Азербайджана. Родом из купеческой семьи, он работал на рыбных промыслах, принадлежащих его дяде. Вскоре он зарекомендовал себя как хороший специалист. Тогда по его рекомендации Г.З.Тагиев, который был родственником его жены, взял в аренду рыбные промысла Северного Каспия, создав в Порт-Петровске (ныне Махачкале), акционерное общество, а Г.Абдуллаева назначил управляющим.

В 1918 году в Дагестане была установлена Советская власть. Гамидулла Абдуллаев с семьей переехал в Баку. Здесь он поселился в собственном доме и работал начальником "Азрыбы". Через некоторое время председатель Совнаркома Дагестана Горкмазов пригласил Г.Абдуллаева, как крупного специалиста, обратно в Махачкалу и назначил управляющим "Дагрыбтреста".

В начале 30-х годов в СССР начинается преследование старых специалистов, им откровенно оказывают недоверие, как членам так называемой "промпартии", и Г.Абдуллаеву предъявляют обвинение в ее членстве и сажают в тюрьму. Но через некоторов время из-за отсутствия конкретных фактов его отпускают, и Г.Абдуллаев возвращается в Баку. Но и здесь его вновь арестовывают и отправляют в Москву, где начинается суд над 48 членами "промпартии", и всех их расстреливают как врагов народа и конфисковывают его имущество и собственный бакинский дом.

У Суват ханум и Гамидуллы было пятеро детей. Еще когда он работал в Дагестане, за отличную работу правительство республики в виде поощрения в 1926 году предложило Г.Абдуллаеву отправить на учебу в Германию двух сыновей: Адыля и Амира. Суват ханум лично отвезла их туда, где попечительство над ними взял на себя директор русско-германского банка Эбер. И когда их отца арестовали, мальчикам въезд в СССР был закрыт, и они поневоле остались вдали от родины и родителей. А когда к власти в Германии пришли фашисты, Эбер отказался от их попечительства. Тогда они обратились в турецкое посольство, попросив убежище, и, получив визу, уехали в Анкару. Здесь, закончив фабрично-заводское профучилище, стали работать мастерами на заводах немецких фирм. И тут в Турции был издан закон, который обязывал все турецкие семьи выбрать себе фамилию из специально выпущенной книги. Мальчики выбрали себе фамилию Эрк.

После окончания второй мировой войны они переехали в Швейцарию, а еще позже, когда в Германии воцарилась стабильность, вернулись туда, помогая друг другу: работали и учились, получив высшее техническое образование. Адыль стал инженером-энергетиком, Амир - машиностроителем. Потом преподавал в университете и даже стал его ректором. Адыль - профессор, доктор наук, академик. Им было известно, что их родители репрессированы, а мать, брат и сестры высланы в Сибирь. Но в душе они верили на встречу с родными, которых они не видели 40 лет. Амир был конструктором производственных машин, получил международное признание, даже вошел в книгу "Кто есть кто?" в Германии.

В самом начале войны, осенью 1941 года Суват ханум с детьми, как членов семьи "врага народа", выселили из Баку в Северный Казахстан. Их поселили в богом забытую и заброшенную деревню, под негласным надзором НКВД. Но они с первых же дней стали думать, как отсюда выбраться. Старшая дочь Хаят случайно узнала, что эвакуированный из Ленинграда институт живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина находится сейчас в Самарканде. Она срочно послала туда свои документы и эскизы работ. И вскоре получила вызов на экзамены.

Аида еще в 1940 году по рекомендации Узеира Гаджибекова училась в Московской консерватории им. П.Чайковского по классу арфы. Летом 1941 года она приехала в Баку на каникулы и отсюда была выслана в Казахстан. Поэтому она написала письмо Узеир беку с просьбой разрешить ей учиться в бакинской консерватории и просила прислать ей вызов. Юсифу, выпускнику института нефти и химии, было легче. Его, как специалиста, вскоре пригласили на работу в Коканд.

Но дети не могли уехать, бросив мать в этой дыре. Это понимала и Суват ханум, поэтому она однажды, чтобы не связывать детям руки, никому не сказав ни слова, села в поезд, чтобы попасть в Баку, не имея никаких документов. На другой день ее при проверке ссадили с поезда на границе с Узбекистаном на станции Аягус. И тут случайно на станции она встретила семью одного азербайджанца, которая проживала здесь, и они приютили Суват ханум.

Дети, узнав, что мать "сбежала", решили, что пусть Хаят едет сдавать экзамены в Самарканд, Юсиф - в Коканд работать, лишь бы не сидеть в этой дыре. А Аида вместе с подругой Асей Сафаралиевой, тоже ссыльной, будут пробиваться в Баку, благо, у них есть вызов. Кроме того, они высчитали, что мать высадят на первой большой станции Аягус. Так и случилось, Суват ханум каждый день встречала поезда из Северного Казахстана, чуя, что ее дети приедут сюда. И вот все они снова вместе, как быть дальше? Тут наш земляк сказал, что он сможет "выправить" им документы и они спокойно доедут до Красноводска, оттуда морем в Баку.

Все прошло гладко, без задержки, и вот они уже стоят на пристани N9 в Баку, вдыхая родной воздух, и думают, где им жить. Ведь квартира и все вещи конфискованы. И тут опять Аиде на помощь приходит школьная подруга, которая приютила их.

Аида ханум начинает учиться в бакинской консерватории, а в 1944 году с помощью Уз.Гаджибекова возвращается на учебу в московскую консерваторию.

Тем временем Хаят, успешно сдав вступительные экзамены в репинский институт, через пару лет, когда Ленинград был освобожден от блокады, выезжает туда. Юсиф, тоже после войны переезжает в Москву, где работает в Министерстве нефтяной промышленности СССР.

Хаят, окончив Ленинградский институт им. Репина, возвращается в Баку и создает ряд крупных скульптурных произведений, в том числе скульптуру Максима Горького, установленную на фронтоне Публичной библиотеки им. М.Ф.Ахундова, бронзовые скульптуры известного актера Г.Сарабского и прекрасный памятник поэтессы Натаван, который был установлен в Шуше. Но когда Шуша была оккупирована армянскими военными формированиями, эти скульптуры вместе с бюстами Бюль-Бюля и Узеир бека армяне хотели продать в Грузии. Благо, об этом узнали друзья Полада Бюль-Бюльоглу, и ему удалось выкупить эти произведения и перевезти их в Баку. Сейчас они установлены в садике Музея искусства им. Р.Мустафаева. Кроме того, ей принадлежит памятник Вагифу, установленный в Шуше, Физули из мрамора в оперном театре и воинам-азербайджанцам в Кубатлы и многие другие интересные работы. Она является заслуженным деятелем искусства Азербайджана.

Аида ханум Абдуллаева, первая азербайджанская арфистка, после окончания Московской консерватории много лет была солисткой государственного симфонического оркестра, по приглашению Ниязи. И вот уже свыше полвека является профессором музыкальной академии. Она - заслуженная артистка Азербайджана.

И только 27 лет спустя, 26 сентября 1957 года дело по обвинению Г.Абдуллаева было пересмотрено московским военным трибуналом и прекращено из-за отсутствия состава преступления. И Суват ханум сразу же начала поиски своих старших сыновей через общества Красного Креста. И спустя 40 лет она побывала в Германии, куда сама этих мальчиков когда-то привезла и нашла их. Представляете, какая это была встреча со слезами и радостью. Ведь и Адыль, и Амир знали о репрессиях в СССР, в том числе в Азербайджане, и совсем уже не надеялись увидеть живыми и здоровыми мать и сестер. Вскоре братья Адыль и Амир побывали в Баку.

Но семья генерала Араблинского - очень обширная и имеет много ветвей. Недавно в газете "Азеррос", которая много делает для создания настоящей, полноценной азербайджанской диаспоры, я прочитал интервью с еще одним правнуком генерала, доктором медицинских наук Андреем Владимировичем Араблинским, который возглавляет отдел лучевой диагностики Центральной клинической больницы Министерства путей сообщения РФ. "Мой отец - внук генерала - доктор медицинских наук, ведущий рентгенолог АО "Медицина". Другой внук - заместитель генерального директора научно-производственного объединения измерительной техники в Королеве, третий - частный предприниматель в Санкт-Петербурге", - говорит он.

Судьба действительно разбросала многочисленных потомков генерала Араблинского по разным странам. В Москве и Петербурге много врачей из Азербайджана.

Вообще-то, давайте признаемся, что мы десятилетиями были очень непочтительны к памяти наших доблестных азербайджанских военачальников, даже к таким, как Самед бек Мехмандаров и Али Ага Шихлинский. Сторонились их, потому что они были генералами российской армии. В книге Ш.Назарли "Раскрываются тайны архива" я насчитал свыше 20 азербайджанских генералов времен царской России. А почему россияне так высоко ценили и чтили Кутузова и Суворова, они ведь тоже служили российской империи?

И вот много лет спустя мы стали возвращать свои долги - почитать и уважать своих выдающихся военачальников. Генерала Балакиши Али бек оглу Араблинского вообще-то позабыли, тем самым дав повод называть его дагестанским генералом. Да азербайджанец он чистокровный и родился и вырос в Загатале. А в Дербенте он жил всего 4 года после выхода в отставку, в имении, которое ему подарил российский император. Да и сам Дербент был исторически исконным азербайджанским городом и входил в состав Азербайджана.

P.S. Много лет назад к Суват ханум обратилась ее родственница, тоже из рода Араблинских, и попросила на время дать ей документы о генерале, чтобы снять с них для себя копии. И Суват ханум выполнила ее просьбу, но последняя ничего не вернула. Прошло время, ушли в иной мир и Суват ханум, и ее родственница. Теперь, в связи с подготовкой материалов о генерале дочь Суват ханум - Аида ханум Абдуллаева, позвонила приемной дочери родственницы, у которой своих детей не было, и попросила вернуть документы, которые взяла у Суват ханум ее мачеха и они находятся у них дома. Та с готовностью сказала, что она немедленно это сделает и... перестала отвечать на телефонные звонки. Видимо, она решила, что эти документы можно с выгодой продать за пределами республики и поэтому скрывается. Нам известны ее имя и фамилия, место работы, пока мы их не называем. Так вот, хотим ее предупредить, если в течение недели после публикации этого материала она не вернет документы о генерале Араблинском, к которым она не имеет никакого отношения, то редакция совместно с Музеем истории Азербайджана обратится в соответствующие органы для их возвращения.

Любые подлинные документы о прославленном азербайджанском генерале Балакиши Али бек оглу Араблинском должны находиться в Музее истории Азербайджана.

 


Home | Links & Resources | History & Research | Karabakh (Qarabagh) | Reference & Misc | Sports | Media & Internet | Refugees | Personal Webpages



Copyright © 1995-2005 by Adil, part of VIRTUAL AZERBAIJAN RESOURCES (VAR) website.